«Военная операция» на Украине: отношение россиян.
Шестая волна (2-5 мая)
Исследовательская группа Russian Field вместе с руководителем фонда «Городские проекты» Максимом Кацем* провела шестую волну инициативного исследования отношения россиян к «специальной военной операции» на Украине.
*- признан властями РФ иностранным агентом
*- признан властями РФ иностранным агентом
выяснить отношение россиян к «специальной военной операции» на Украине
- Оценить уровень удовлетворенности россиян положением дел в стране в настоящий момент
- Определить, опасаются ли респонденты за свои сбережения в ближайшем будущем
- Проанализировать оценку россиян о ходе военных действий на Украине
- Выяснить, какие итоги «военной операции» респонденты будут считать победой, а какие поражением
- Оценить чувства респондентов в случае, если результат «военной операции» не будет соответствовать их ожиданиям.
- Выявить отношение россиян к продолжению «военной операции»
- Оценить мнение опрашиваемых о возможности отменить «спецоперацию»
- Узнать, готовы ли россияне платить 10% подоходного налога для проведения «военной операции»
- Определить уровень гуманитарной и финансовой поддержки беженцев из ДЛНР и Украины на территории России
Размер выборки - 1609 респондентов. Выборка квотная, репрезентативная по полу, возрасту в рамках РФ и федеральных округов в частности. Для данной выборки максимальный размер ошибки с вероятностью 95% не превышает 2,5%.
Всероссийский телефонный опрос по случайной выборке телефонных номеров в разных федеральных округах РФ. Наблюдение за качеством сбора данных осуществлялось при помощи аудиозаписей интервью с последующим контролем 100% массива.
2-5 мая 2022 года.
Отказы
Обращаем ваше внимание на то, что результаты исследования по ряду вопросов о происходящем на Украине могут не совпадать с реальной ситуацией. Россияне боятся говорить на эту тему – увеличились отказы, снизилась искренность.
В данной волне мы получили 17,1 отказов и прерываний связи на 1 целевую анкету, что по-прежнему является отклонением от нормы.
В таблице предоставлены данные по количеству успешных/неуспешных звонков за 6 волн нашего исследования.
В данной волне мы получили 17,1 отказов и прерываний связи на 1 целевую анкету, что по-прежнему является отклонением от нормы.
В таблице предоставлены данные по количеству успешных/неуспешных звонков за 6 волн нашего исследования.
Положение дел в стране
Немногим больше половины респондентов довольны положением дел в стране (54%). Больше трети - недовольны (40%).
Удовлетворение положением дел растет не линейно: в группе 18-29 и 45-59 равные доли довольных и недовольных: 47% и 46% соответственно. Среди людей 30-44 лет уровень удовлетворения повышается до 54%, достигает максимума среди пенсионеров - 59%.
Удовлетворенность ситуацией в стране растет вместе с доходом: бедные респонденты чаще других недовольны положением дел, подавляющее большинство опрошенных с высоким доходом довольны.
Уровень довольства несильно падает с повышением уровня образования.
Подавляющее большинство респондентов, которые точно отменили бы решение о начале военной операции, недовольны положением дел. Напротив те, кто определенно поддерживает это решение, довольны ситуацией в стране.
За 3 волны мониторинга удовлетворение положением дел выросло на 7 п.п., недовольство ситуацией в стране сократилось на 6 п.п.
Удовлетворение положением дел растет не линейно: в группе 18-29 и 45-59 равные доли довольных и недовольных: 47% и 46% соответственно. Среди людей 30-44 лет уровень удовлетворения повышается до 54%, достигает максимума среди пенсионеров - 59%.
Удовлетворенность ситуацией в стране растет вместе с доходом: бедные респонденты чаще других недовольны положением дел, подавляющее большинство опрошенных с высоким доходом довольны.
Уровень довольства несильно падает с повышением уровня образования.
Подавляющее большинство респондентов, которые точно отменили бы решение о начале военной операции, недовольны положением дел. Напротив те, кто определенно поддерживает это решение, довольны ситуацией в стране.
За 3 волны мониторинга удовлетворение положением дел выросло на 7 п.п., недовольство ситуацией в стране сократилось на 6 п.п.
Опасение за сбережения
Опасаются за свои сбережения четверть опрошенных (25%). Немногим больше четверти (29%) – не опасаются. Почти у половины опрошенных нет сбережений (45%).
Женщины чаще мужчин переживают за накопления, они же чаще отвечали, что не имеют сбережений.
Немногим больше других за свои отложенные средства опасаются опрошенные 30-44 лет - 28%. Меньше всего опасений у пенсионеров, среди них же наиболее высок процент тех, кто не имеет сбережений - 53%.
Среди бедных респондентов преобладают те, кто не имеет никаких сбережений. С увеличением уровня дохода процент опасений за накопления повышается, снижаясь лишь среди самых богатых респондентов.
С повышением уровня образования снижается процент тех, кто не имеет сбережений. Однако среди опрошенных любого уровня образования преобладает доля тех, кто не переживает за накопления.
Незначительно уменьшился и процент тех, кто опасается за свои сбережения, и тех, кто не переживает за накопления. Заметно вырос процент респондентов, которые заявили, что не имеют сбережений вовсе.
Женщины чаще мужчин переживают за накопления, они же чаще отвечали, что не имеют сбережений.
Немногим больше других за свои отложенные средства опасаются опрошенные 30-44 лет - 28%. Меньше всего опасений у пенсионеров, среди них же наиболее высок процент тех, кто не имеет сбережений - 53%.
Среди бедных респондентов преобладают те, кто не имеет никаких сбережений. С увеличением уровня дохода процент опасений за накопления повышается, снижаясь лишь среди самых богатых респондентов.
С повышением уровня образования снижается процент тех, кто не имеет сбережений. Однако среди опрошенных любого уровня образования преобладает доля тех, кто не переживает за накопления.
Незначительно уменьшился и процент тех, кто опасается за свои сбережения, и тех, кто не переживает за накопления. Заметно вырос процент респондентов, которые заявили, что не имеют сбережений вовсе.
«Военная операция» - успешна?
Большинство респондентов считают, что «военная операция» проходит успешно (56%). ⅕ опрошенных уверены, что действия российских военных скорее неуспешны (21%). Значительная часть опрошенных затрудняются или отказываются отвечать на данный вопрос (23%).
Среди молодых респондентов наиболее низкий процент тех, кто считает, что «военная операция» идет успешно. Также среди них наиболее высок процент тех, кто затруднился или отказался отвечать - почти треть (31%).
Уверенность в том, что «военная операция» проходит скорее успешно, плавно растет вместе с возрастом. Процент тех, кто считает, что действия российских военных не успешны, незначительно изменяется вместе с возрастом: 19%-24%.
Подавляющее большинство тех, кто уверен в успешности «военной операции», считают, что военные действия необходимо продолжать (77%).
Среди сторонников мирных переговоров почти половина считает, что действия российских военных не приносят успеха (44%), почти треть думают, что «военная операция» проходит скорее успешно (31%), еще четверть не дают ответ на этот вопрос (26%).
Большая часть респондентов, служивших в армии, считают, что военные действия проходят скорее успешно, немногим больше ⅕ считают, что неуспешно.
Половина опрошенных, не служивших в армии, ответили, что действия российских войск приносят успех (51%); больше четверти считают, что «военная операция» неуспешна (26%).
Наиболее разочарованы действиями российских военных респонденты с низким доходом. Они же чаще других затрудняются дать оценку.
Среди респондентов со средним доходом, а также чуть ниже и выше среднего, оценка успехов находится на одном уровне: 57-58%. Процент тех, кто считает «военную операцию» неуспешной, незначительно увеличивается с уровнем дохода.
Среди тех, кто «может позволить себе практически все», большинство уверены, что «военная операция» проходит успешно, однако процент тех, кто считает действия российских военных неуспешными незначительно ниже, чем в остальных группах - 18%.
Респонденты, довольные ситуацией в стране, однозначно считают, что военная операция проходит успешно. Среди тех, кто скорее не доволен положением дел, заметно растет процент затруднившихся. Те, кто не верит в успех действий российских военных, чаще недовольны обстановкой.
Процент тех, кто читает «военную операцию» успешной, снизился. Особенно заметны изменения среди людей с высоким доходом и средним образованием.
Процент тех, кто считает действия неуспешными не изменился, незначительно вырос процент затруднившихся.
Среди молодых респондентов наиболее низкий процент тех, кто считает, что «военная операция» идет успешно. Также среди них наиболее высок процент тех, кто затруднился или отказался отвечать - почти треть (31%).
Уверенность в том, что «военная операция» проходит скорее успешно, плавно растет вместе с возрастом. Процент тех, кто считает, что действия российских военных не успешны, незначительно изменяется вместе с возрастом: 19%-24%.
Подавляющее большинство тех, кто уверен в успешности «военной операции», считают, что военные действия необходимо продолжать (77%).
Среди сторонников мирных переговоров почти половина считает, что действия российских военных не приносят успеха (44%), почти треть думают, что «военная операция» проходит скорее успешно (31%), еще четверть не дают ответ на этот вопрос (26%).
Большая часть респондентов, служивших в армии, считают, что военные действия проходят скорее успешно, немногим больше ⅕ считают, что неуспешно.
Половина опрошенных, не служивших в армии, ответили, что действия российских войск приносят успех (51%); больше четверти считают, что «военная операция» неуспешна (26%).
Наиболее разочарованы действиями российских военных респонденты с низким доходом. Они же чаще других затрудняются дать оценку.
Среди респондентов со средним доходом, а также чуть ниже и выше среднего, оценка успехов находится на одном уровне: 57-58%. Процент тех, кто считает «военную операцию» неуспешной, незначительно увеличивается с уровнем дохода.
Среди тех, кто «может позволить себе практически все», большинство уверены, что «военная операция» проходит успешно, однако процент тех, кто считает действия российских военных неуспешными незначительно ниже, чем в остальных группах - 18%.
Респонденты, довольные ситуацией в стране, однозначно считают, что военная операция проходит успешно. Среди тех, кто скорее не доволен положением дел, заметно растет процент затруднившихся. Те, кто не верит в успех действий российских военных, чаще недовольны обстановкой.
Процент тех, кто читает «военную операцию» успешной, снизился. Особенно заметны изменения среди людей с высоким доходом и средним образованием.
Процент тех, кто считает действия неуспешными не изменился, незначительно вырос процент затруднившихся.
Победные итоги «военной операции»
Мы спросили у респондентов: «Какие итоги военной операции, по вашему личному мнению, можно будет считать победой для России?».
Чаще всего респондентам сложно сформулировать однозначный итог военной операции, который они могли бы считать победой: респонденты используют общую формулировку «победа России» или «достижение целей» (186 упоминаний).
Часто как победу респонденты воспринимают победу над нацистами/бандеровцами (139 упоминаний).
Однако практически столько же упоминаний, что победа — это «мир», «прекращение военной операции» и «окончание войны» (130 упоминаний). Похожие по смыслу, но упомянутые реже: «вывод войск/ признание своих ошибок/ восстановление Украины» (50 упоминаний), «Заключение мирного договора/ урегулирование конфликта/ дружба между странами» (48 упоминаний), «Остановить/ минимизировать гибель людей» (30 упоминаний).
Также часто в результате победы респонденты хотели бы видеть потерю Украиной суверенитета (122 упоминания). Немногим реже упоминаются похожие по смыслу «Взятие Киева/свержение Киевского режима» (97 упоминаний).
Присоединение ДНР/ЛНР/Восточной Украины упоминается значительно реже предыдущих вариантов (83 упоминания). Освобождение/ независимость ДНР и ЛНР/ мирная жизнь в ДНР и ЛНР упоминаются еще реже - 49 упоминаний.
Чаще всего респондентам сложно сформулировать однозначный итог военной операции, который они могли бы считать победой: респонденты используют общую формулировку «победа России» или «достижение целей» (186 упоминаний).
Часто как победу респонденты воспринимают победу над нацистами/бандеровцами (139 упоминаний).
Однако практически столько же упоминаний, что победа — это «мир», «прекращение военной операции» и «окончание войны» (130 упоминаний). Похожие по смыслу, но упомянутые реже: «вывод войск/ признание своих ошибок/ восстановление Украины» (50 упоминаний), «Заключение мирного договора/ урегулирование конфликта/ дружба между странами» (48 упоминаний), «Остановить/ минимизировать гибель людей» (30 упоминаний).
Также часто в результате победы респонденты хотели бы видеть потерю Украиной суверенитета (122 упоминания). Немногим реже упоминаются похожие по смыслу «Взятие Киева/свержение Киевского режима» (97 упоминаний).
Присоединение ДНР/ЛНР/Восточной Украины упоминается значительно реже предыдущих вариантов (83 упоминания). Освобождение/ независимость ДНР и ЛНР/ мирная жизнь в ДНР и ЛНР упоминаются еще реже - 49 упоминаний.
Поражение в «военной операции»
Также мы спросили у респондентов: «Какие итоги военной операции, по вашему личному мнению, можно будет считать поражением для России?».
В качестве поражения опрошенные чаще других вариантов называют прекращение боевых действий без выполнения поставленных целей, однако не уточняя, что это за цели.
Также значительная часть респондентов уверены, что поражения не будет.
Значительно реже первых двух вариантов респонденты говорят о том, что как бы ни закончилась «военная операция», поражение России будет в любом случае.
Одинаковы по числу упоминаний в качестве поражения переход войны на территорию России, потеря Крыма/ДНР/ЛНР, затягивание военных действий и экономический кризис в России.
В качестве поражения опрошенные чаще других вариантов называют прекращение боевых действий без выполнения поставленных целей, однако не уточняя, что это за цели.
Также значительная часть респондентов уверены, что поражения не будет.
Значительно реже первых двух вариантов респонденты говорят о том, что как бы ни закончилась «военная операция», поражение России будет в любом случае.
Одинаковы по числу упоминаний в качестве поражения переход войны на территорию России, потеря Крыма/ДНР/ЛНР, затягивание военных действий и экономический кризис в России.
Эмоции и ожидания
Самой частой эмоцией, которую испытают опрошенные в случае несовпадения результатов «военной операции» и их ожиданий, стала досада/огорчение/разочарование (208 упоминаний). Также чаще других, но значительно реже досады, респонденты называли безразличие и спокойствие (66 упоминаний). Столько же раз опрошенные заявили, что не верят в возможность такого несовпадения – «неудачи быть не может» (67 упоминаний).
Военные действия или мирные переговоры?
Больше половины респондентов (54%) считают, что «военную операцию» необходимо продолжать, треть (33%) – переходить к мирным переговорам.
Мужчины чаще чем женщины считают, что «военную операцию» нужно продолжать: 62% выступают за продолжение боевых действий, среди женщин таких 48%. За переход к мирным переговорам выступают 39% женщин и 27% мужчин.
Наиболее пацифистские настроения высказывают молодые респонденты: больше половины из них выступают за мирные переговоры. Во всех остальных группах преобладают те, кто выступает за продолжение военных действий: среди респондентов 30-44 и 45-60 их процент примерно равен (53%-55%) и резко возрастает среди пенсионеров (68%).
Большинство респондентов, довольных положением дел, наиболее часто выступают за продолжение «военной операции». Напротив те, кто недоволен ситуацией в стране, выступают за мирные переговоры.
Наиболее пацифистские взгляды у опрошенных с крайне низким доходом.
Большинство респондентов со средним доходом, а также чуть ниже и выше среднего, выступают за продолжение «военных действий» - 57%-58%. Милитаристские настроения значительно растут среди тех, кто «может позволить себе практически все».
Большинство респондентов из самых многочисленных групп в разрезе образования (среднее специальное и высшее) выступают за продолжение «военной операции»: 57%-56%. Пацифистские настроения незначительно выше среди людей с высшим образованием.
В сравнении с предыдущей волной настроения респондентов не изменились (в рамках погрешности).
Мужчины чаще чем женщины считают, что «военную операцию» нужно продолжать: 62% выступают за продолжение боевых действий, среди женщин таких 48%. За переход к мирным переговорам выступают 39% женщин и 27% мужчин.
Наиболее пацифистские настроения высказывают молодые респонденты: больше половины из них выступают за мирные переговоры. Во всех остальных группах преобладают те, кто выступает за продолжение военных действий: среди респондентов 30-44 и 45-60 их процент примерно равен (53%-55%) и резко возрастает среди пенсионеров (68%).
Большинство респондентов, довольных положением дел, наиболее часто выступают за продолжение «военной операции». Напротив те, кто недоволен ситуацией в стране, выступают за мирные переговоры.
Наиболее пацифистские взгляды у опрошенных с крайне низким доходом.
Большинство респондентов со средним доходом, а также чуть ниже и выше среднего, выступают за продолжение «военных действий» - 57%-58%. Милитаристские настроения значительно растут среди тех, кто «может позволить себе практически все».
Большинство респондентов из самых многочисленных групп в разрезе образования (среднее специальное и высшее) выступают за продолжение «военной операции»: 57%-56%. Пацифистские настроения незначительно выше среди людей с высшим образованием.
В сравнении с предыдущей волной настроения респондентов не изменились (в рамках погрешности).
Вернуться в прошлое и отменить решение о «военной операции»
Больше половины респондентов не хотели бы отменить решение о начале «военной операции» в прошлом, если бы им представилась такая возможность (57%). Чуть больше четверти опрошенных отменили бы это решение (26%).
Чем старше респондент, тем чаще он не стал бы отменять решение о начале военных действий в прошлом.
Большинство респондентов, кто доволен положением дел, скорее не отменили бы решение о начале «военной операции». Также процент тех, кто не отменил бы «военную операцию» в прошлом преобладает среди «скорее недовольных» ситуацией в стране.
Те респонденты, кто опасается за свои сбережения, чаще выступают за отмену военных действий в прошлом. Больше половины опрошенных, не имеющих сбережений, не хотели бы ничего менять в прошлом.
Респонденты с низким доходом чаще заявляют о том, что хотели бы отменить решение о начале «военной операции» в прошлом. Чем выше доход, тем чаще опрошенные не стали бы ничего менять.
Респонденты со средним специальным и высшим образованием (самые многочисленные группы) чаще не хотели бы отменить решение о «военной операции» в прошлом.
В сравнении с предыдущими волнами соотношение тех, кто хотел бы и не хотел бы изменить решение о «военной операции», не изменилось.
Чем старше респондент, тем чаще он не стал бы отменять решение о начале военных действий в прошлом.
Большинство респондентов, кто доволен положением дел, скорее не отменили бы решение о начале «военной операции». Также процент тех, кто не отменил бы «военную операцию» в прошлом преобладает среди «скорее недовольных» ситуацией в стране.
Те респонденты, кто опасается за свои сбережения, чаще выступают за отмену военных действий в прошлом. Больше половины опрошенных, не имеющих сбережений, не хотели бы ничего менять в прошлом.
Респонденты с низким доходом чаще заявляют о том, что хотели бы отменить решение о начале «военной операции» в прошлом. Чем выше доход, тем чаще опрошенные не стали бы ничего менять.
Респонденты со средним специальным и высшим образованием (самые многочисленные группы) чаще не хотели бы отменить решение о «военной операции» в прошлом.
В сравнении с предыдущими волнами соотношение тех, кто хотел бы и не хотел бы изменить решение о «военной операции», не изменилось.
Поддержка подоходного налога 10% на проведение «военной операции»
Мы спросили у респондентов: «Если бы предложили ввести налог 10% с доходов жителей России для проведения военной операции на Украине, Вы поддержите введение такого налога?»
Большинство респондентов не поддержали бы введение нового налога для сбора средств на проведение «военной операции» (67%). Поддержали бы такую меру немногим более четверти опрошенных (28%).
Уровень поддержки введения нового налога возрастает от младших возрастов к старшим, достигая максимума среди пенсионеров. Однако во всех возрастных группах преобладает доля тех, кто не поддерживает подобную меру.
Больше половины респондентов среди тех, кто определенно доволен положением дел в стране, готовы поддержать введение налога на проведение «военной операции». Во всех остальных группах преобладает процент тех, кто не поддержит подобное нововведение.
Половина опрошенных, кто считает, что «военная операция» идет успешно, не поддержали бы введение налога. Среди тех, кто уверен в неуспешности военных действий, таких абсолютное большинство - 90%.
Среди тех, кто выступает за продолжение «военной операции», больше половины не поддержали бы введение нового налога (55%). Среди сторонников мирных переговоров таких подавляющее большинство (88%).
Чем богаче респондент, тем чаще он готов поддержать введение налога для проведения «военной операции». Однако во всех группах по доходу существенно преобладает доля тех, кто не поддержит подобную меру. Лишь в группе тех, кто «может позволить практически все» процент поддержки нового налога достигает 50%, однако среди них заметно растет число затруднившихся - 12%.
Также есть зависимость отношения к введению налога на проведение «военной операции» от уровня образования: люди с образованием выше среднего реже заявляют о том, что поддерживают подобную меру.
Большинство респондентов не поддержали бы введение нового налога для сбора средств на проведение «военной операции» (67%). Поддержали бы такую меру немногим более четверти опрошенных (28%).
Уровень поддержки введения нового налога возрастает от младших возрастов к старшим, достигая максимума среди пенсионеров. Однако во всех возрастных группах преобладает доля тех, кто не поддерживает подобную меру.
Больше половины респондентов среди тех, кто определенно доволен положением дел в стране, готовы поддержать введение налога на проведение «военной операции». Во всех остальных группах преобладает процент тех, кто не поддержит подобное нововведение.
Половина опрошенных, кто считает, что «военная операция» идет успешно, не поддержали бы введение налога. Среди тех, кто уверен в неуспешности военных действий, таких абсолютное большинство - 90%.
Среди тех, кто выступает за продолжение «военной операции», больше половины не поддержали бы введение нового налога (55%). Среди сторонников мирных переговоров таких подавляющее большинство (88%).
Чем богаче респондент, тем чаще он готов поддержать введение налога для проведения «военной операции». Однако во всех группах по доходу существенно преобладает доля тех, кто не поддержит подобную меру. Лишь в группе тех, кто «может позволить практически все» процент поддержки нового налога достигает 50%, однако среди них заметно растет число затруднившихся - 12%.
Также есть зависимость отношения к введению налога на проведение «военной операции» от уровня образования: люди с образованием выше среднего реже заявляют о том, что поддерживают подобную меру.
Служба в армии
Больше половины респондентов проходили службу в армии, 40% - не служили.
Реже других проходили службу в армии респонденты 30-44 лет (38%). Среди самой молодой возрастной группы 18-29 служили меньше половины опрошенных (45%).
Среди респондентов 45-59 и 60+ большинство проходили военную службу: 70% и 83% соответственно.
Реже других проходили службу в армии респонденты 30-44 лет (38%). Среди самой молодой возрастной группы 18-29 служили меньше половины опрошенных (45%).
Среди респондентов 45-59 и 60+ большинство проходили военную службу: 70% и 83% соответственно.
Поддержка беженцев из ДЛНР и Украины в России
Большинство респондентов готовы поддержать беженцев из ДНР, ЛНР и Украины (61%). Тех, кто не готов оказать им поддержку немногим больше трети (36%).
Чаще других гуманитарную и финансовую помощь готовы оказывать респонденты старших возрастов: среди пенсионеров таких 67%, когда среди самой молодой группы - 46%.
С увеличением дохода растет и готовность поддержать беженцев: поддержка резко возрастает среди респондентов со средним и высоким доходом.
В сравнении с предыдущими волнами готовность поддержать беженцев не изменилась.
Чаще других гуманитарную и финансовую помощь готовы оказывать респонденты старших возрастов: среди пенсионеров таких 67%, когда среди самой молодой группы - 46%.
С увеличением дохода растет и готовность поддержать беженцев: поддержка резко возрастает среди респондентов со средним и высоким доходом.
В сравнении с предыдущими волнами готовность поддержать беженцев не изменилась.
1. На протяжении 3 волн мониторинга оценка положения дел в стране растет: с 45% до 53% за 5 недель.
В новой волне заметны изменения среди людей старшего возраста: респонденты 45-59 лет в сравнении с предыдущей волной стали хуже оценивать ситуацию в стране, показатель вернулся на уровень марта.
Менее заметна корреляция уровня образования и оценки положения дел.
2. Почти треть опрошенных, которые имеют сбережения, не переживают за них. Опасаются за свои сбережения четверть опрошенных. Обращает на себя внимание увеличившийся процент тех, кто не имеет накоплений: с 37% до 45% за 5 недель.
3. Процент тех, кто считает «военную операцию» успешной, снизился. Особенно заметны изменения среди людей с высоким доходом и средним образованием. Однако более половины респондентов оценивают действия российских военных как успешные.
Процент тех, кто считает действия неуспешными не изменился. Сохраняется заметная доля тех, кто затрудняется или отказывается давать оценки «военной операции».
Заметна корреляция между оценкой военных действий и возрастом, доходом: опрошенные старшего возраста и респонденты с высоким доходом чаще оценивают ситуацию на Украине как успешную.
Те респонденты, кто проходил службу в армии, чаще оценивают действия российских военных как успешные, чем те, кто не служил.
4. Чаще всего респондентам сложно сформулировать однозначный итог «военной операции», который они могли бы считать победой: респонденты используют общую формулировку «победа России» или «достижение целей».
Часто как победу респонденты воспринимают победу над нацистами/бандеровцами. Также часто в результате победы респонденты хотели бы видеть потерю Украиной суверенитета. Немногим реже упоминаются похожие по смыслу «взятие Киева/свержение Киевского режима».
Присоединение ДНР/ЛНР/Восточной Украины упоминается значительно реже предыдущих вариантов. Освобождение/независимость ДНР и ЛНР/ мирная жизнь в ДНР и ЛНР упоминаются еще реже.
Некоторые респонденты воспринимают победу как восстановление мира и окончание военной операции, это третий по частоте ответ. Также встречаются и другие варианты, близкие по смыслу, но упоминаемые реже: «вывод войск/ признание своих ошибок/ восстановление Украины»; «заключение мирного договора/ урегулирование конфликта/ дружба между странами»; «остановить/ минимизировать гибель людей».
5. В качестве поражения опрошенные чаще других вариантов называют прекращение боевых действий без выполнения поставленных целей, однако не уточняя, что это за цели.
Также значительная часть респондентов не приемлет поражения, на вопрос о возможных вариантах проигрыша они отвечают, что «поражения не будет».
Реже первых двух вариантов респонденты говорят о том, что как бы не закончилась «военная операция», поражение России будет в любом случае - вероятно, сам факт начала «военной операции» воспринимается как поражение.
Реже в качестве поражения упоминают переход войны на территорию России, потеря Крыма/ДНР/ЛНР, затягивание военных действий и экономический кризис в России.
6. Самой частой эмоцией, которую испытают опрошенные в результате несовпадения результатов «военной операции» и их ожиданий, стала досада/огорчение/разочарование. Также чаще других, но значительно реже досады, респонденты называли безразличие и спокойствие. Столько же раз опрошенные заявили, что не верят в возможность такого несовпадения – «неудачи быть не может».
7. Больше половины респондентов (54%) считают, что «военную операцию» необходимо продолжать, треть (33%) – переходить к мирным переговорам.
За мир чаще выступают женщины, молодые респонденты и опрошенные с низким доходом.
Продолжать военные действия чаще хотят мужчины, люди старшего возраста со средним или высоким доходом, довольные положением дел в стране.
8. В сравнении с предыдущими волнами соотношение тех, кто хотел бы и не хотел бы изменить решение о «военной операции», не изменилось.
Однако заметны изменения в разрезе возрастных групп: респонденты первых 2 возрастных групп (18-44) стали чаще говорить о том, что скорее не отменили бы «военную операцию». Напротив, среди респондентов старшего возраста (45-59) поддержка решения о начале операции сократилась на 5 п.п.
9. Большинство респондентов не поддержали бы введение нового налога для сбора средств на проведение военной операции (67%). Поддержали бы такую меру немногим более четверти опрошенных (28%).
Практически во всех социальных группах такую меру не поддержали бы. Лишь в двух группах одобрение подобного налога достигло 50%: это те, кто полностью доволен положением дел в стране и самая богатая группа респондентов.
10. Большинство респондентов готовы поддержать беженцев из ДНР, ЛНР и Украины (61%). Тех, кто не готов оказать им поддержку немногим больше трети (36%).
Чаще других о готовности оказать помощь заявляют респонденты старших возрастов и опрошенные со средним и высоким доходом.
В новой волне заметны изменения среди людей старшего возраста: респонденты 45-59 лет в сравнении с предыдущей волной стали хуже оценивать ситуацию в стране, показатель вернулся на уровень марта.
Менее заметна корреляция уровня образования и оценки положения дел.
2. Почти треть опрошенных, которые имеют сбережения, не переживают за них. Опасаются за свои сбережения четверть опрошенных. Обращает на себя внимание увеличившийся процент тех, кто не имеет накоплений: с 37% до 45% за 5 недель.
3. Процент тех, кто считает «военную операцию» успешной, снизился. Особенно заметны изменения среди людей с высоким доходом и средним образованием. Однако более половины респондентов оценивают действия российских военных как успешные.
Процент тех, кто считает действия неуспешными не изменился. Сохраняется заметная доля тех, кто затрудняется или отказывается давать оценки «военной операции».
Заметна корреляция между оценкой военных действий и возрастом, доходом: опрошенные старшего возраста и респонденты с высоким доходом чаще оценивают ситуацию на Украине как успешную.
Те респонденты, кто проходил службу в армии, чаще оценивают действия российских военных как успешные, чем те, кто не служил.
4. Чаще всего респондентам сложно сформулировать однозначный итог «военной операции», который они могли бы считать победой: респонденты используют общую формулировку «победа России» или «достижение целей».
Часто как победу респонденты воспринимают победу над нацистами/бандеровцами. Также часто в результате победы респонденты хотели бы видеть потерю Украиной суверенитета. Немногим реже упоминаются похожие по смыслу «взятие Киева/свержение Киевского режима».
Присоединение ДНР/ЛНР/Восточной Украины упоминается значительно реже предыдущих вариантов. Освобождение/независимость ДНР и ЛНР/ мирная жизнь в ДНР и ЛНР упоминаются еще реже.
Некоторые респонденты воспринимают победу как восстановление мира и окончание военной операции, это третий по частоте ответ. Также встречаются и другие варианты, близкие по смыслу, но упоминаемые реже: «вывод войск/ признание своих ошибок/ восстановление Украины»; «заключение мирного договора/ урегулирование конфликта/ дружба между странами»; «остановить/ минимизировать гибель людей».
5. В качестве поражения опрошенные чаще других вариантов называют прекращение боевых действий без выполнения поставленных целей, однако не уточняя, что это за цели.
Также значительная часть респондентов не приемлет поражения, на вопрос о возможных вариантах проигрыша они отвечают, что «поражения не будет».
Реже первых двух вариантов респонденты говорят о том, что как бы не закончилась «военная операция», поражение России будет в любом случае - вероятно, сам факт начала «военной операции» воспринимается как поражение.
Реже в качестве поражения упоминают переход войны на территорию России, потеря Крыма/ДНР/ЛНР, затягивание военных действий и экономический кризис в России.
6. Самой частой эмоцией, которую испытают опрошенные в результате несовпадения результатов «военной операции» и их ожиданий, стала досада/огорчение/разочарование. Также чаще других, но значительно реже досады, респонденты называли безразличие и спокойствие. Столько же раз опрошенные заявили, что не верят в возможность такого несовпадения – «неудачи быть не может».
7. Больше половины респондентов (54%) считают, что «военную операцию» необходимо продолжать, треть (33%) – переходить к мирным переговорам.
За мир чаще выступают женщины, молодые респонденты и опрошенные с низким доходом.
Продолжать военные действия чаще хотят мужчины, люди старшего возраста со средним или высоким доходом, довольные положением дел в стране.
8. В сравнении с предыдущими волнами соотношение тех, кто хотел бы и не хотел бы изменить решение о «военной операции», не изменилось.
Однако заметны изменения в разрезе возрастных групп: респонденты первых 2 возрастных групп (18-44) стали чаще говорить о том, что скорее не отменили бы «военную операцию». Напротив, среди респондентов старшего возраста (45-59) поддержка решения о начале операции сократилась на 5 п.п.
9. Большинство респондентов не поддержали бы введение нового налога для сбора средств на проведение военной операции (67%). Поддержали бы такую меру немногим более четверти опрошенных (28%).
Практически во всех социальных группах такую меру не поддержали бы. Лишь в двух группах одобрение подобного налога достигло 50%: это те, кто полностью доволен положением дел в стране и самая богатая группа респондентов.
10. Большинство респондентов готовы поддержать беженцев из ДНР, ЛНР и Украины (61%). Тех, кто не готов оказать им поддержку немногим больше трети (36%).
Чаще других о готовности оказать помощь заявляют респонденты старших возрастов и опрошенные со средним и высоким доходом.
Благодарим всех, кто принимал участие в исследовании, ознакомился с ним и распространил в средствах массовой информации и социальных сетях!
Поддержать нашу работу можно тут
Russian Field.
По любым вопросам и предложениям
ИП Введенский Артемий Михайлович
ОГРНИП 318695200002076 ИНН 695205548993
© 2021 Russian Field
Введенский Артемий, руководитель проектов
Ответим на любые ваши вопросы
Нажимая на кнопку «Отправить» вы подтверждаете свое
согласие с Политикой конфиденциальности
согласие с Политикой конфиденциальности
Этот сайт использует куки
Ок