Число успешных звонков составило 21,1% от общего числа. В среднем на одну целевую анкету приходится 3,73 отказа. Подробнее о нашей методике подсчета отказов рассказываем в статье. Данные по предыдущим волнам приведены в таблице.

69% опрошенных россиян считают, что Россия движется в правильном направлении, а 23% считают курс страны неверным. Оптимизм чаще выражают пенсионеры, жители малых городов, сельской местности и телезрители. Скептиками чаще выступают молодёжь, обеспеченные граждане и пользователи Telegram-каналов.

Доля тех, кто считает направление развития России правильным, снизилась по сравнению с маем-июнем 2024, а доля негативных ответов возросла. Показатели вернулись примерно на уровень февраля 2024 г.

63% опрошенных полагают, что военная операция идет успешно для российской армии, обратного мнения придерживаются 23% респондентов. Доля тех, кто считает ход СВО успешным, возрастает от молодых возрастных групп к старшим.

Об успешном ходе военной операции чаще заявляют обеспеченные респонденты и люди без высшего образования. О том, что военная операция проходит неудачно, чаще говорят опрошенные с высшим образованием, аудитория Telegram-каналов и те, кто хотели бы предотвратить начало военной операции.

Уровень успешности военной операции в глазах респондентов снизился после резкого роста в мае-июне 2024, однако остался высоким в сравнении с другими волнами исследования (примерно на уровне июля 2022). При этом доля тех, кто считает ход военной операции неуспешным, вернулась к показателям начала 2024 года.

За переход к мирным переговорам выступают 53% опрошенных, за продолжение военной операции – 36%. Среди мужчин оба варианта пользуются примерно равной поддержкой. Респонденты 18-44 лет значительно чаще выступают за переговоры, в то время как в двух старших группах сторонников обоих сценариев примерно поровну.

Обеспеченные респонденты и аудитория телевидения чаще выступают за продолжение военной операции, а малообеспеченные – за переход к переговорам.

В сферах с малой выборкой больше всего поддерживают продолжение СВО работники промышленности, переход к переговорам – работники IT, торговли и здравоохранения.

Доля сторонников продолжения военной операции достигла наименьшего, а доля сторонников переговоров – наибольшего уровня за весь период наблюдений.

Большинство респондентов (79%) поддержали бы подписание мирного соглашения Владимиром Путиным. Поддержка такого решения президента достигла максимума за весь период наблюдений. Это решение чаще, чем в среднем по выборке, поддерживают женщины и люди 18-44 лет, не поддерживают – мужчины и опрошенные от 45 лет.

Мирное решение Путина поддерживают практически все сторонники перехода к переговорам и те, кто отменили бы СВО в прошлом, а также подавляющее большинство тех, кто не одобряет текущий курс России и ощущает личную опасность в связи с военными действиями.

Пенсионеры несколько реже, чем россияне в целом, поддержали бы решение Путина подписать мирное соглашение уже завтра, и несколько чаще выступают против такого шага. Среди групп с малой выборкой в наибольшей степени готовы поддержать это решение работники здравоохранения.

Доля сторонников мирного решения Владимира Путина достигла наибольшего уровня за период наблюдений, а доля противников наименьшего.

60% опрошенных поддержали бы соглашение о прекращении огня без предварительных условий. Против такого шага выступает почти треть, еще 9% затруднились ответить. О поддержке прекращения огня чаще сообщают женщины и опрошенные 18-44 лет. Неприятие этой идеи чаще выражают мужчины и респонденты 45 лет и старше.

Соглашение о прекращении огня несколько чаще поддержали бы малообеспеченные, а обеспеченные чуть чаще говорят, что не поддержали бы такой шаг. Также доля противников прекращения огня выше среди аудитории телевидения и Telegram-каналов. Соглашение о прекращении огня поддержало бы большинство тех, кто выступает за переговоры, хотел бы отменить СВО в прошлом, считает ход военных действий неуспешным.

Опасность для себя в связи с военной операцией ощущают 40% опрошенных. Чаще о таких опасениях сообщают женщины и молодежь. Не опасаются за себя 58% респондентов, чаще так отвечают мужчины и опрошенные старше 60 лет.

Опасность для себя в связи с военной операцией чаще ощущают малообеспеченные, респонденты с высшим образованием, аудитория Интернет-СМИ и Telegram-каналов. Об отсутствии опасений чаще говорят люди без высшего образования, обеспеченные и аудитория телевидения.

По сравнению с маем-июнем 2024 г. показатели практически не изменились, однако с лета 2023 г. доля тех, кто опасается за свою безопасность из-за военной операции, значимо возросла (на 4 п.п.)

Чаще всего респонденты опасаются ударов дронов: о них говорят более четверти респондентов, испытывающих опасения из-за военной операции. Также относительно часто упоминаются экономические угрозы, обстрелы, мобилизация. Помимо этого, 12% сообщили о страхе за своих близких – что те погибнут или получат увечья.

Ударов дронов чаще опасаются респонденты старше 60 лет, жители малых городов и сел. Об экономических угрозах чаще говорят жители крупных и средних городов, мужчины и опрошенные с высшим образованием. Обстрелы чуть чаще вызывают опасения у людей с высшим образованием и малообеспеченные. Мобилизация в большей степени беспокоит мужчин, респондентов 18-29 лет и обеспеченных.

48% респондентов не стали бы отменять военную операцию в прошлом, даже если могли бы это сделать. Более трети опрошенных сообщили, что хотели бы предотвратить начало боевых действий. Среди респондентов 18-29 лет преобладают те, кто отменили бы военную операцию в прошлом, в группе 30-44 года мнения разделились почти поровну, а в двух старших группах большинство респондентов не хотели бы предотвратить СВО.

Те, кто считают, что военная операция идет успешно, чаще не хотели бы ее отменять в прошлом. То же самое касается сторонников продолжения военной операции и тех, кто не ощущает опасности для себя из-за СВО. При этом более четверти тех, кто чувствует себя в опасности из-за боевых действий, не хотели бы предотвратить начало военных действий.

Доля тех, кто хотел бы отменить военную операцию, выросла по сравнению с предыдущей волной, а доля тех, кто не стал бы отменять начало СВО снизилась. Оба показателя вернулись примерно на уровень февраля 2024.

55% опрошенных сообщили, что в их окружении большинство людей поддерживают военную операцию, у 27% респондентов большинство знакомых не поддерживают СВО. Еще 8% ответили, что обе позиции встречаются примерно одинаково часто, и столько же затруднились ответить. Респонденты старше 60 лет чаще, чем в среднем, говорят, что в их кругу общения преобладает поддержка СВО, опрошенные до 45 лет чаще сообщают об обратном.

Обеспеченные респонденты, люди без высшего образования, жители малых городов и сел и аудитория телевидения и Telegram-каналов чаще сообщают, что их окружение поддерживает военную операцию. Среди групп с малой выборкой выделяются зрители YouTube, в чьем окружении противники СВО преобладают чаще, чем сторонники.

У подавляющего большинства тех, кто считает военную операцию успешной, в окружении преобладает ее поддержка. В то же время у тех, кто выступает за переход к переговорам, окружение примерно одинаково часто как поддерживает, так и не поддерживает СВО.

Доля респондентов, чье окружение поддерживает военную операцию, выросла по сравнению с февралем 2024, а доля респондентов, чье окружение выступает против военной операции, снизилась. За год же первый показатель вырос на 8 п.п., а второй – снизился на 6 п.п.

25% опрошенных говорят о том, что у них случались ссоры с друзьями и родственниками из-за военной операции в Украине. 74% не имеют опыта конфликтов на эту тему. Доля людей, сталкивающихся с такими ссорами, снижается от молодых групп к старшим.

О конфликтах с близкими из-за СВО чаще сообщают жители крупных и средних городов, обеспеченные, респонденты с высшим образованием, а также узнающие о ВО преимущественно из Telegram-каналов, Интернет-СМИ и от социального окружения. Об опыте ссор с друзьями и родственниками из-за военной операции чаще говорят ее противники, а также работники промышленности и торговли.

С апреля 2022 доля респондентов, которые сталкивались с ссорами с близкими, увеличилась на 4 п.п. Доля тех, у кого таких ссор не случалось, уменьшилась на 5 п.п.

У семерых из десяти опрошенных нет родственников или друзей, которые проживают на подконтрольной Киеву территории Украины. У троих из десяти респондентов такие люди в окружении есть. Наличие близких людей, живущих в Украине, более распространено среди старших возрастных групп (45+ лет).

О том, что у них есть родственники или друзья, проживающие в Украине, чаще говорят аудитории печатных СМИ, радио и Telegram-каналов. Наличие родственников или друзей на подконтрольной Киеву территории Украины более распространено среди сторонников продолжения военной операции и пенсионеров.

Трое из пяти опрошенных, у которых есть родственники или друзья на подконтрольной Киеву территории Украины, НЕ поддерживают общение с ними. Поддерживают общение с такими знакомыми чуть более трети. 3% с кем-то общение поддерживают, с кем-то нет.
Поддержка общения более распространена среди мужчин и возрастных групп 18-29 лет и 45-59 лет. О том, что контакт НЕ поддерживают, чаще говорят опрошенные в возрасте старше 60 лет.

Сохранение общения с друзьями и родственниками, проживающими в Украине, более распространено среди противников военной операции, а также работников торговли, образования и сферы IT.

В контексте влияния санкций на жизнь опрошенные разделились поровну: по 49% ощущают и не ощущают влияние санкций на свою жизнь. Немного менее половины респондентов отмечают влияние персонально на свою жизнь, примерно по трети – на жизнь родственников и на жизнь друзей.

О том, что ощущают влияние санкций на жизнь, чаще сообщают жители крупных населенных пунктов, мужчины, молодежь (18-29 лет), люди с высшим образованием, отменившие бы военную операцию в прошлом, а также узнающие о новостях из Telegram-каналов, Интернет-СМИ, YouTube и от социального окружения.

Соотношение числа ощущающих и не ощущающих влияние санкций на жизнь остается на уровне июля 2022.

40% респондентов жертвовали деньги на помощь мирному населению, пострадавшему в ходе военной операции. Об опыте такой благотворительности чаще говорят женщины и опрошенные в возрасте 30-59 лет.

Практика денежных пожертвований для людей, пострадавших из-за военной операции, более распространена среди жителей малых населенных пунктов, обеспеченных и с высшим образованием.

Об опыте благотворительности в пользу мирных людей, пострадавших в ходе ВО, чаще сообщают респонденты, выступающие за продолжение операции, а также работники сферы образования.

42% опрошенных доводилось жертвовать деньги на помощь российским военным в ходе военной операции. Такие пожертвования чаще совершают женщины и респонденты в возрасте 30-59 лет.

Практика денежных пожертвований для российских военных более распространена среди жителей малых населенных пунктов и обеспеченных респондентов. Реже деньги военным жертвуют проживающие в крупных и средних населенных пунктах, люди без высшего образования.

Об опыте пожертвований в пользу российских военных чаще говорят сторонники продолжения ВО (более половины из них занимались такой благотворительностью), а также работающие в сферах образования, здравоохранения и промышленности.

Чуть более половины респондентов имеют опыт пожертвований на помощь российским военным, участвующим в военной операции, и/или мирному населению, пострадавшему в ходе СВО. Из них наибольшая доля (28%) жертвовали и военным, и мирным людям, 13% – только военным, 12% – только мирному населению. 45% опрошенных не имеют опыт таких пожертвований вовсе.

Большинство тех, кто жертвовали мирному населению, жертвовали также и военным.
Среди тех, кто жертвует деньги на помощь военным, 28% делают это не реже раза в месяц. Благотворительностью в пользу мирного населения раз в месяц и чаще занимаются 23%. В обеих группах наибольшая доля опрошенных жертвуют от случая к случаю / когда есть возможность: на помощь военным – 38%, на помощь мирным – 33%.

90% опрошенных видели в общественных местах рекламу службы по контракту. О том, что встречали такую рекламу, чаще говорят мужчины и респонденты в возрасте 18-59 лет.

Рекламу военной службы по контракту чаще встречали жители крупных и средних городов, обеспеченные, респонденты с высшим образованием, а также аудитории Интернет-СМИ и Telegram-каналов.

Четверть респондентов сообщают, что не испытывают никаких чувств при виде рекламы военной службы по контракту. Наиболее распространенные чувства – гордость, восхищение (13%), страх, тревога (9%), негативные чувства без уточнения и злость, раздражение (по 8%), а также удовлетворение (7%).

Гордость и восхищение при виде рекламы службы по контракту чаще испытывают респонденты 45+ лет, страх и тревогу – женщины и группа 18-29 лет; также молодежь чаще говорит о неопределенно негативных чувствах и злости, раздражении. О чувстве удовлетворения чаще сообщают опрошенные 60+ лет, о патриотических чувствах – мужчины и респонденты средних возрастов. О жалости, возмущении или грусти, разочаровании чаще говорят женщины, последнее также характерно для самой молодой группы.

Более половины опрошенных при встрече с военными в общественных местах испытывают гордость, восхищение, радость тому, что те живы, благодарность, чувство защищенности. В то же время респонденты часто ощущают при виде военных жалость, сожаление, сочувствие (12%). Также 21% респондентов говорит, что не испытывает каких-либо эмоций. В целом о нейтральных реакциях сообщают более трети опрошенных, о негативных – четверть.

Гордость при виде военных чаще ощущают женщины и респонденты 45+ лет, радость за них и благодарность – опрошенные 60+ лет, жалость и сочувствие – женщины. Отсутствие эмоций более характерно для мужчин и людей 30-44 лет.

Наиболее частые ассоциации, возникающие у респондентов с участниками военной операции – «гордость», «защитники», «герои», а также «жалость». Реже встречаются такие слова, как «сожаление», «молодцы», «война», «уважение», «военные».